Удивительная и простая история Светланы Васильевны, возможно, заслуживает целого романа, и никто не расскажет ее лучше чем она сама. Женщина, совсем недавно отметившая 85-летний юбилей, не сидит на месте, много улыбается и с иронией рассказывает о своем положении.
«Дом у нас старый, сдавали его срочно, и все в нем сделано, так сказать, на соплях. Когда вселились, щели в стенах были и на улицу, и к соседям. Трубы поставили старые, они постоянно ломались. Надо мной жила семья военных. Люди они очень хорошие, у меня с ними хорошие отношения. Они часто были в разъездах, сдавали квартиру. Вот, те, которые снимали, и затопили меня. А незадолго до затопления, я сделала ремонт. Это было 15 лет назад, примерно. У меня память пропадает, когда я волнуюсь. Недавно меня снова затопили, и теперь нет света на кухне. Ну, вы все, наверное, видите сами».
Она рассказывает просто, постоянно приуменьшая, извиняясь и оговариваясь. А на самом деле, страшно, что пожилая женщина, вынуждена жить в подобных условиях. Торчащие из стен провода, отмокшая, отваливающаяся кусками штукатурка, потемневшие потолок и стены, крошащаяся плитка в ванной и на полу.
Светлана Васильевна родилась в Мещовске Калужской области в 1935 году. Первыми и очень яркими воспоминаниями детства стала война и, связанные с ней, лишения.
«Помню, что эвакуировались спешно, торопились, из дома забрали только то, что было на нас. Больше ничего. Только мама взяла фото отца, который к тому времени уже был в партизанском отряде. Эта фотография до сих пор у меня хранится. Нас эвакуировали в Казахстан. В одном городке жили, свезенные со всей страны, татары, казахи, евреи, русские, украинцы, даже корейцы. Нас взяла жить казашка. Полы в домах-мазанках были земляные, бедность страшная. Мама устроилась в госпиталь, старшая сестра пошла в школу, а мы с братом ходили по местному кладбищу и подъедали, что находили».
О тяжелой жизни во время войны, Светлана Васильевна рассказывает просто и коротко. О самопожертвовании матери и собственной помощи говорит, как о обыденных и естественных вещах.
«Помню как в 42 году я заболела брюшным тифом. Помню, я припасала хлеб из больничной нормы, отдавала его маме для сестры и брата. Часто, когда в госпиталь привозили много раненных, мама оставалась там на всю ночь. Потом привозила домой горы грязных бинтов, стирала их и сушила. Помню, я скручивала высохшие бинты в рулоны.
Только в мае 1944 года мы вернулись в Мещовск и узнали, что наш дом разбомбили. Мама заходила к соседям и находила в их домах то стул, то кровать, то шкаф. Ей, конечно, все отдавали. Мы жили в доме друзей отца, в маленькой комнате. Мама начала искать отца и оказалось, что он пропал без вести. Никаких сведений о партизанском отряде найти не удалось. После войны, если я начинала расспрашивать маму об отце, она всегда падала в обморок».
В 1953 году Светлана Васильевна окончила школу, а в 1957 - техникум с дипломом техника-механика. Она начала работать на Калужском Турбинном заводе, параллельно обучаясь заочно в Москве, и получила диплом конструктора в 1964 году.
«На заводе меня перевели в группу конструкторов. Потом вышла замуж и нам дали квартиру. И в 1966 году родился сын. Роды были очень тяжелые и затяжные. Сын был физически сильным, нас быстро выписали, но отсутсвие кислорода сказалось. Через полгода проявились болезни. И врач рассказал, что у нас спастический паралич. Он все понимал, но не мог говорить и двигаться.
Не было в то время декретов. Надо было идти на работу. В ясли такого ребенка не брали. С мужем я развелась. Ему было, конечно, тяжело. Муж из детдома был, родные его все погибли в войну. Ни на какие алименты я не подавала.
Я когда волнуюсь, я все забываю. В 1971 году нас поместили в санатории для таких больных детей. Я рано утром просыпалась, ехала туда, мыла его, кормила, дальше - на работу, и обратно после работы тот же самое. Ночевала с ним. Я ему читала сказки, он все понимал, начну и нарочно что-нибудь перевру, он сразу реагирует - понимает. Когда ему было уже совсем тяжело, мы посылали документы в Московскую больницу, которая помогала таким детям. Но нас не приняли. Вот и все».
После смерти сына, 20 лет жизни Светлана Васильевна посвятила работе в конструкторском бюро Турбинного завода. Создавала сложную проектную документацию, чертежи, утверждала их в КБ и НИИ по всей стране. Она сделала себя сама, старалась быть успешной и полезной родным и стране.
В 1990 Светлана Васильевна вышла на пенсию. Тогда начались сложные времена: на 2-3 месяца задерживали пенсию, в магазинах - ничего, тяжело заболела престарелая мать и Светлана перевезла ее к себе.
«Мне всегда попадались очень хорошие люди. Встретилась с женщиной, она предложила устроиться, разносить газеты. Нужно было подписывать людей, чем больше подписок - тем больше зарплата. В те годы я обошла всю Калугу, были хорошие премии, маме помогала. Потом мама умерла».
Сейчас Светлана Васильевна живет совсем одна в своей квартире. Минимальной пенсии хватает только на самое необходимое, на лекарства и еду. Пожилая женщина не может сделать ремонт своими руками, платить работникам нечем. За 15 лет, прошедших с последнего ремонта, квартира сильно обветшала и справляться с неустроенным бытом Светлане Васильевне все сложнее.
«Я никогда никому не жаловалась. И не просила. Все терпела. Все сама. Сейчас болтушкой стала - все рассказываю, жалуюсь, вот, и вам. У меня сейчас 8 друзей. С ними я училась, мы дружим до сих пор. Мы, когда нам исполнялось 80 лет, собрались в столовой и отмечали, вспоминали. У всех жизнь была тяжелая. Буквально за несколько последних месяцев умерли двое из них. Недавно умерла и моя сестра.
А газеты я выписываю себе и друзьям, из года в год. В Калужской редакции газеты пенсионерам выдают бесплатно, но не разносят. Прихожу, получаю в редакции, разношу тем, кто тяжелее меня. Хожу к ним, помогаю чем-то. Раньше - восемь, сейчас ношу шесть газет. Мы все привыкли читать, привыкли следить за новостями. Хожу в городскую библиотеку, беру книги. Стараюсь что-то делать».
Часто бывает, что одинокие пожилые люди, не имеющие поддержки родственников, оказываются один на один со своими проблемами, не знают куда обратиться. Хочется верить, что человек, который прожил долгую содержательную и осмысленную жизнь, привык сам справляться с трудностями и не просить о помощи, может расчитывать на наше внимание и поддержку. Хочется верить, что итогом скромной трудовой жизни будет достойная старость. Хочется, чтобы Светлана Васильевна продолжила верить в лучшее не вопреки нашему безразличию, а благодаря нашей помощи.
